Дедушка Михаил не дожил до переезда в новую квартиру. Незадолго перед этим он ушел в Вечность. Перед этим у него стало неладно с головой.
Он бродил в ночи по темному дому и кричал-Вахтенный! Обстановки на реке нет! Стоп машина! Бросай якорь! (Обстановка-это огни фарватера. Бакены и створы.) Дедушка Александр обнимал его за плечи и тихонько приговаривая, уводил в * каюту*, а потом зажигал лампадку около единственной в доме иконки и долго молился, стоя на коленях. А я не смела подать голос, это все было такое таинство...
Мы жалели деду Мишу, а дед Александр говорил-- Нечего его жалеть...Ему завидовать надо. Бог ему второй раз молодость дал. Он там теперь. Не каждому дано...
Дед Михаил Васильевич Проухин еще до революции поступил на пароход учеником механника. Во время гражданской войны в 1918г. где-то около Самары, на одном из пароходов Революционной Волжской Флотилии родился мой отец.
Он бродил в ночи по темному дому и кричал-Вахтенный! Обстановки на реке нет! Стоп машина! Бросай якорь! (Обстановка-это огни фарватера. Бакены и створы.) Дедушка Александр обнимал его за плечи и тихонько приговаривая, уводил в * каюту*, а потом зажигал лампадку около единственной в доме иконки и долго молился, стоя на коленях. А я не смела подать голос, это все было такое таинство...
Мы жалели деду Мишу, а дед Александр говорил-- Нечего его жалеть...Ему завидовать надо. Бог ему второй раз молодость дал. Он там теперь. Не каждому дано...
Дед Михаил Васильевич Проухин еще до революции поступил на пароход учеником механника. Во время гражданской войны в 1918г. где-то около Самары, на одном из пароходов Революционной Волжской Флотилии родился мой отец.